) N1''
Стр4
ВЕСТНИК
СУББОТА 20 ЯНВАРЯ
Борис Л. ВАСИЛЬЕВ
(ПОВЕСТЬ)
А ЗОРИ ЗДЕСЬ ТИХИЕ
Диверсанты на прямую вышли, оставляя куст, где Четвертак пряталась, метрах в двенадцати левее. Дозоры, что по бокам шли, себя не обнаруживали, но Федот Ев-графыч уже знал, где они пройдут. Вроде никто на них нарваться не мог, но старшина все же осторожно снял автомат с предохранителя.
Немцы шли молча, пригнувшись и выставив автоматы. Прикрытые дозорами, они почти не глядели по сторонам, цепко всматриваясь вперед и каждый миг ожидая встречного выстрела. Через несколько шагов они должны были оказаться в створе между Четвертак и Васковым, и с этого мгновения спины их уже были бы подставлены охотничьему прищуру стар шины.
С шумом раздались кусты, и из них порскнула вдруг Галя. Выгнувшись, заломив руки за голову, метнулась через поляну, наперерез диверсантам, уже ничего не видя и соображая.
— А-а-а1..
Коротко ударил автомат. С десятка шагов ударил в тонкую, напряженную в беге спину, и Галя с разлету сунулась лицом в землю, так и не сняв с головы заломленных в ужасе рук. Последний крик ее затерялся в булькаюшем хрипе, а ноги еше бежали, еше бились, вонзаясь в мох носками Сониных сапог.
Замерло все на поляне. На секунду какую-то замерло, и даже Галины ноги дергались замедленно,точно во сне. И Васков еше недвижимо лежал за своим валуном, не успев даже понять, что все планы его рухнули, что вместо козырного туза на руках оказалась шестерка. И неизвестно, сколько бы он так пролежал и как бы стал действовать дальше, но за спиной его раздался треск и топот, и он догадался, что первый дозорный бежит сюда, на выстрелы, бежит через него.
Соображать некогда было. Не было уже времени, и Федот Евграфыч только главное решил: увести немцев. Увлечь их за собой, заманить, оттянуть от последних своих бойцов. А решив это, не таясь уже, вскочил, шарахнул по двум фигурам, что над Галей склонились, полоснул очередью по топоту в кустах и, пригнувшись, бросился подальше от Синюхи-ной гряды, к лесу.
Он не видел, попал ли в кого: не до того было. Сейчас сквозь немцев прорваться надо было, себя в целости до леса донести и девчат уберечь. Уж их-то, последних, непременно уберечь он был должен, обязан был перед совестью своей мужской и командирской. Хватит тех, что погибли. По горло хватит, до конца жизни.
Давно старшина так не бегал, как-в тот вечер. Метался по кустам, юлил меж валунов, падал, поднимался, снова бежал и снова падал, уходя от пуль, что сшибали листву над головой. Жалил в мель кающие повсюду фигуры короткими очередями и шумел. Кусты ломал, топал, орал до хрипоты, потому что не имел он права отходить, фрицев за собой не увлекая. Приходилось заманивать, с огнем играть.
За одно он по^ти спокоен: немцы в кольцо взять его не могли. И местности не знали, и маловато их для итого оставалось, и, главное, хорошо они ту внезапную стычку запомнили, тот встречный бой: с оглядйой бегали. Поэтому злил их, чтобы не оставляли
23
погони, чтоб не опомнились и не поняли, что один он здесь, если строго судить. Один.
Опять же туман помогал: та весна туманистой была. Чуть солнце за горизонт уходило, низины словно дымком подергивались, туман слоился, цеплялся за кусты, и в густом том молоке не то что человек - полк свободно бы спрятался. Васков в любой момент мог в облако это нырнуть — и ищи его! Но беда в том была, что белесые языки эти к озерам ползли, а он, наоборот, к лесу норовил фрицев вывести, поэтому нырял "в туман тогда лишь, когда уже совсем невмоготу становилось. А потом опять выныривал: здрась те, фрицы, я живой...
А в общем, конечно, везло. И в меньших перестрелках, случалось, из человека си то-решето делали, а тут пронесло. Вдосталь 3 салочки со смертью наигрался, но до леса не один добежал: вся эта компания за ним ввалилась, и тут его автомат щелкнул в последний раз и замолк. Патроны кончились, перезарядить нечем было, и так он старшине руки отма-тал, что Федот Евграфыч сунул его под валежник и стал отходить налегке - безоружным.
Тумана здесь не было, а пули в стволы чокали — только щепа летела. Теперь можно было отрываться, теперь о себе подумать самое время настало, но немцы, разъярившись, все-таки взяли его в полукольцо и гнали без передыху, надеясь, видно, прижать к болотам и взять живым. Положение у него такое создалось, что, будь старшина на месте их командира, тоже бы орденов за «языка» не пожалел, отвалил бы хоть пригоршню.
И только он так подумал, только обрадоваться успел, что целить в него вроде не должны, как тут же в руку ударило. В мякоть, пониже локтя, и Федот Евграфыч впопыхах-то не понял, не разобрался, решил, что сук ненароком зацепил, как теплое по кисти потекло. Не сильно, но густо: пуля вену тронула. Похолодел Васков: с дыркой много не навоюешь. Тут осмотреться нужно, рану перевязать, передохнуть, тут сквозь цепь не попрешь, не оторвешься. Одно оставалось: к болотам отходить. Ног не жалея.
Все он вложил в этот бег, без остатка. Сердце уж в глотке где-то булькало, когда к приметной сосне выскочил. Схватил слегу, заметил что шесть их осталось, да размышлять некогда было. Лес трещал под немецкими ногами, звенел немецкими голосами и пел немецкими пулями.
Как через болото до острова брел — начисто из головы выскочило. Опомнился только там, под корявыми сосенками. От холода опомнился: трясло его, било, зубы пересчитывая. И рука ныла. Ломило ее от сырости, что ли...
Сколько времени он тут лежал, Федот Евграфыч вспомнить не мог. Выходило, немало, потому что тишина вокруг стояла мертвая: немцы отошли. Туман уплотнился к рассвету, вниз осел, и от мокроти той пробирало Бескова до самой последней косточки. Однако кровь из раны больше не текла. Рука аж до плеча в грязи болотной была, дырку, видать, залепило, И старшина отколупывать ее не стал. Замотал сверху бинтом, что, по счастью, в кармане оказался, и огляделся.
За лесом уже светало, и высоко над болотом небо поигрывало сполохами, отжимая туман к земле. Но здесь, на дне чаши, было как в ледяном молоке, и Федот Евграфыч, трясясь в ознобе, с тоской думал о заветной фляжке. Одно спасение было — прыгать, и он скакал, пока пот не прошиб. К тому времени и туман редеть начал. Можно было и оглядеться.
С немецкой стороны ничего опасного не наблюдалось, как Васков ни вглядывался. Конечно, фрицы и затаиться могли, его назад поджидая, но вероятность этого совсем уже была невелика; по их понятиям, болото непроходимое было, и, значит, старшина Васков давно для них утопленник.
А в нашу сторону, в ту, что к разъезду вела, прямо к Марии Никифоровне, в ту сто рону Федот Евграфыч особо не глядел. В той стороне опасностей никаких не было, в той стороне, наоборот, жизнь была: спирта полкружечки, яишенька с салом да ласковая хозяйка. И не глядеть бы ему в ту сторону, от вернуться бы от соблазна, но помощь оттуда что-то не шла и не шла, и поэтому он все-таки туда поглядывал.
Чернело там что-то. Что чернело, не мог старшина разобрать. В миг какой-то да же дойти до пятна этого хотел, посмотреть, но запыхался от подскоков своих и решил отдышаться. А когда отдышался, рассвело уже достаточно,и понял он, что чернеет в болотной топи. Понял и сразу вспомнил, что у приметной сосны осталось шесть вырубленных им слег. Шесть — значит, боец Брич-кина полезла в топь эту трижды клятую без опоры...
И осталась от нее армейская юбка. А больше ничего не осталось — даже надежд, что помощь придет...
... И вспомнил вдруг Васков утро, когда диверсантов считал, что из лесу выходили. Вспомнил шепот Сони у левого плеча, растопыренные глаза Лизы Брички-ной. Четвертак в чуне из бересты. Вспомнил и громко, вслух сказал:
— Не дошла, значит, Брич-кина...
(Продолжение следует)
1979 год — международный год ребенка
ДЕТИ —НАШЕ БУДУЩЕЕ
Как известно, Организация Объединенных Наций объявила 1979 год годом ребенка. ЮНЕСКО попросила глав государств и общественных деятелей ряда стран обратиться к детям с новогодними приветствиями в связи с этой Инициативой ООН.
1 января по советскому телевидению было передано выступление Л. И. Брежнева Ниже следует текст этого выступления:
Здравствуйте, дорогие юные друзья! Поздравляю всех вас с Новым годом. Организация Объединенных Наций, которая объединяет сейчас почти все государства земли, решила провозгласить его голом ребенка. Это очень хорошее, правильное решение. Бель дети — это наше будущее, им придется продолжать лело своих отцов и матерей. Они, я уверен, сделают жизнь на земле лучше и счастливее. А наш долг постараться, чтобы лети всех народов не знали войн, чтобы у них было спокойное, ралостное лет-ство.
К сожалению, сегодня на земле еше во многих местах гремят выстрелы, льется кровь и гибнут не только взрослые, но и дети. Много еше детей умирают от голода и болезней. С этим нельзя мириться. В Советском Союзе мы стараемся сделать все, чтобы годы детства были здоровыми и счастливыми. Мы создали и продолжаем строить тысячи и тысячи светлых, удобных детских яслей, детских садов, школ. Мы стремимся научить детей добру, дружбе, научить их жить по добрососедски со всеми людьми любой национальности и цвета кожи, научить их уважать трул и уметь трудиться на благо всех людей.
Дорогие ребята! Мальчики и девочки! Придет время, вы тоже станете взрослыми и тогда забота о булу-шем ляжет на ваи]и плечи. Л пока желаю всем вам здоровья, счастья, мирной и
ралостиой жизни *
Выступление товарища Л. И. Брежнева направлено в ЮНЕСКО.
«НАША РОДИНА ПАЛЕСТИНА
11п1Ч1,1111-п'1 ти ||мГм|, шк11-\Ы1'1Кп11  1-1''» ипикиг южкири».
Между столиков одного из бейрутских ресторанов пробирается хулснькая, почти прозрачная палестинская девочка, про1имыгнув1пая сюда мимо зазевавшегося швейцара. Чумазая, взлохмаченная,в потертом платьице и непомерно больших башмаках. На вил девочке не более пяти-шести лет... В руках у нее картонный лоточек, на котором разложено несколько потертых пластинок жевательной резинки. Она протягивает его посетителям и безнадежным голосом просит:
— П о ж а л у й с г а, купите, юсподин...
Обездоленные палее шн-ские лети... Сколько их в Египте, Сирии, Иордании и в Ливане! Палестинских детишек можно встретить по-
всюду. Улицы стали практически их ломом, местом игр, их детским миром. Для многих они стали и школой, а стены домов — классной доской. Первые слова, которые они неровно выводят на этой доске: «Наша родина — Палестина!»
Тяжелое экономическое положение, сложившееся в Тиване из-за гражданской войны, сионистских налетов, прежде всего сказывается на палестинцах. Они вынуждены жить в лагерях для беженцев, ютиться в кабинках на пляжах, занимать квартиры в недостроенных или разбитых войной зданиях, строить ветхие лачуги из пустых ящиков и листов ржавого железа. Все тяготы разделяют с родителями и дети.
Бойких, несмотря ни на что веселых палестинских ребятишек можно увидеть за любым делом. Они работают подмастерьями н автомобильных мастерских, толкают по у.чицам гслсжки с овощами, разносят газеты, раздувают .меха в кузницах. Торговцы поручают им продавать в разнос сигареты и жевагельную резинку, крем для обуви и мыло. Они моют посуду в кафе, гюдметают полы в парик\1ахерских, заворачивают покупки в магазинах. .Хозяева платят детиш кам гроши, но им приходится соглашаться на любой заработок.
Хотя большая час I ь жи ^-ни ребят проходи I на улицах, нельзя сказать, что они брошены на произвол су]1ьбы. Руководство палестинског о
сопротивления, несмотря на нехватку срстсгв, улеляет .ютя.м большое внимание. В лагерях бежежхев, в тесных гю.мешениях, а порой и просто пол открытым небом работают школы и детские сады, действуют пионерские организации. Каждое лето много детишек отдыхает в пионерских лагерях.
Детство у палестинских ребят не только трудное, но и короткое. Что поделаешь, им рано приходится взрослеть. В палестинских районах Бейрута нередко можно видеть, как двеннадцати-тринадцатилетние мальчишки, закинув за спины автоматы, несут патрульную службу. Так начинается их суровая юность, их борьба »а возвращение родины.
М. Корольков.
^^ С>4'
- 1АИМ», НЬЮ ЙОРК
Самоле], следовавший рейсом 122 из Сан-Франциско, приближался к чикагскому международному аэропорту О'Хар. Аэродром был закрыт плотным туманом, сокращавшим видимость до такой степени, что даже диспетчеры с командно-диспетчерского пункта видели из своих окон не более чем на несколько дюймов. В прежние времена, скажем, в начале 80-х годов, пилот вынужден был кружить над аэродромом вместе с другими самолетами в течение часа больше в надежде на улучшение погоды или же направить ся в другой город. Любое из этих решений было бы тягостным для нервничающих пассажиров и дорогостоящим для авиакомпании. Одна ко командир корабля, выполняющего рейс 122, спокойно объявил: «В Чикаго сегодня плохая погода, но мы прибудем по расписанию». Затем он направил большой реактивный лайнер на аэропорт назначения и совершил обычную посадку...
Рассказанное выше пока лишь фантастика. За исключением нескольких специально оборудованных аэропортов, подобных аэропорту Хитроу в Лондоне, сегодня такие смелые посадки при нулевой видимости невозможны. Одийкр специаглиеты считают, что через десять или двадцать лет все круп-
ные аэропорты бу.иут обсл>-живаться стандартным электронным «волшебником», который сделает посадку в плотном т"умане столь же безопасной и приятной, как в спокойньц1 апрельский лень. Ожидается также, что новьиТ прибор — микроволновая система посадки — поможет упорядочить движение самолетов, которые сегодня часто создают столпотворение в небе над крупными городами.
Такие системы уже используются военной авиацией, и в конечном счете они заменят системы с узким лучом, применяемые в гражданских аэропортах, приборами, создающими более широкую и более гибкую зону для захода самолет на посадку. При использовании микроволновой системы посадки прибывающий самолет может подходить к аэропорту с нескольких направлений с различной скоростью, приближаясь по различным кривым к раздельным электронным «воротам». Микроволновая система позволит более эффективно использовать взлетно-посадочные полосы самолетами различных типов и даст диспетчерам возможность выбора маршрутов самолетов с целью их управления от районов массовой застройки,и на нее меньше влияют
здания и особенности рельефа местности.
Технические жграктсристикн
чс.:%'я поездки сй.чопетов.
Никто не оспаривает эффективности микроволновой системы посадки, но в течение трех лет продолжаются все более ожесточенные международные дебаты о том, чья конструкция должна бь1ть выбрана в качестве стандартного оборудования. Австралия, США и Франция, Западна'я Германия и Англия подготовили конкурирующие между собой проекты. К тому времени, когда технические специалисты из 60 с лишним стран собрались в апреле прошлого года в Монреале на конференции Международной организации гражданской авиации (МОГА), эта борьба вылилась в злобную техническую свару между Соединенными Штатами и Англией. Через посредство Федерального управления гражданской авиацией (ФУГА) США требовали принятия микроволновой системы посадки американского производства, в
старей [верхний рисунок) и нооой (нижний рисунок) систем обесге-
«Таимл, Нью-Йорк.
которой «электронная воронка» создается двумя узкими радиолучами — один из них колеблется в горизонтальной плоскости, второй — в вертикальной. На основе изменяющихся интервалов времени ме>!<ду перехватами самолетом этих быстро колеблющихся лучей бортовая электронновычислнтельная машина может точно определить, находится самолет в «электронной воронке» или нет, насколько круто он снижается и как далеко находится от взлетно-посадочной полосы.
В британской системе посадки используются последовательные сигналы, излучаемые с помощью антенной решетки, состоящей из вертикальных и горизонтальных антенн. Как пассажир на железнодорожной ллатфо-ме слышит свисток высокого тона, когда поезд приближается, и свисток низкого тона, когда поезд удаляется от
платформы, так и приближающаяся к аэропорту бортовая машина обнаруживает увеличение частоты радиосигналов, излучаемых гори-зонтальиъ1Ми антеннами, когда самолет находится с одной стороны от центральной воронки». Когда же он находится с другой стороны, наблюдается падение частоты радиосигналов. Подобное смещение будет обнаруживаться и в сигналах, излучаемых вертикальными антеннами, ца основании чего будет определяться высота самолета.
Американский сканирующий луч выиграл решающий раунд в схватке за приз, который в конечном счете может представлять собой сбыт оборудования на сумму в 4 миллиарда долларов. Между тем монреальское решение должно быть рассмот-рено и одобрено другими комиссиями МОГА.