вестник
П1»0Т<)ИЕРЕ11 КОСЬМА РАИНА Благочинный Кобриноного района.
Из воспоминаний Полесского священника-партизана
' (Пр|^должение)
^ --П./
Ограбив Невельскую церковь, яешщпродавали все награблен-вое жителям соседних дере^нь, и в первую очередь жителям села Ду-бой, где они тогда стояли. Православное население ^Юкупало эти вещи от немцев с тем, чтобы после возратить Все церкви. Одна хо-вяйка из села Дубой, купила у немца шелковый платок. Когда ©на развернула его, оказалось, что на нем было изображение Спо ее словам) Плащаницы. Испугалась женщина и побежала к ' свпрму гвященнику показать покупку. Как только священник взглянул ва принесенное, сразу сказал, что это святой Антиминс, а когда раз-
Осиповной приняли и накормили пх, а ВТО было строго запрещено немцами. На другой день под вечер о. Николай заметил, что из улицы села по его дороге к дому мчится немецкий автомобиль. О. Николай через окно спальни удрал из дома в сад, за которым начинался лес. Немцы же, под'ехавшп, окружили дом, бросились запит рать снаружи ставни и двери, а после подожгли дом, в котором тогда находились Ольга Осиповна и пять дочерей их. О. Николай видя, что его семье угрожает гибель, и думая, что немцы ищут его, выбежал пз сада и бросился бежать к I своему дому, крича: "Берите меня, но отпусигге мою жену и детей". Немцы со смехом застрелили
мя Утрени и сделали ороверку|лучнлну так как оправдались тем, молящихся, но никого из церкви что ошиблись и приняли Крест-
вепнул и прочитал налппсь, ока- *^го и бросили труп в пылающий залось, что это принпллежность;^^^ сожжрнной немцами   Невельской' " прпкви. Женщина оставила свя-
той Антиминс
Но не надо думать, что это лишь единичные случаи мести гптлеров-у батюшки, а тот'иев местному населению и право-прррдал его Пинскому архпепи-'главному духовенству за сочув-гкппу А.1ексаидру. ^Гне же. кпк'<^твие и поддержку партизанского м'^тиому благочинному пртпплось движения. Их было очень много о ^^т гоставить протокол. Тогда "езде, не только в нашей стороне, же не^щами из НевелыкоП прок-I'Захватчики-гитлеровцы не оста-вп 'мл забран и .Тпттргпйный! навливались и перед массовым шпгбор, святую Лжицу   "от немца истреблением целых районов. Так
кутшл тпакон ("ныне свяшенник) Пппгарвпчской церкви о. Михаил Лебедь, котопый уже после отхода немцев в 1944 году, осенью пока-
в феврале 1913 года (еще за целый год до своего отступления из нашего края) большие' соединенные силы частей войск СС и СД
зал ее мне, и я в ней узнал мою гоб1В соединении с полицией, собран-гтиг'нную. густо выяплоченнуго! ные и свезенные на один день из Лжицу." которую я одол;кил своему Ровенской, Барановпчской, Брест-бьтптгму лпакону   ^Гала(1)рйчику, 1"Кой  и Пинской областей, до тла,
когта он был рукоположен и на-внпчен к Невельской церкви. Так не щади.ди не>гцы и нашей
не забрали, так как в храме тогда были только нетрудоспособные старики и дети. Богослужения я не прерывал.
На Успение Богоматери во время богослужения над нами пролетела целая вскадрилья самолетов на Заречные поселкпи. Зда^ ние церковное все тряслось, звенели стекла окон от сильных взрывов за рекой... Молящиеся сначала бежали из церкви, а потом вернулись.
Около того времени партизаны передали мне, что из православных священников не один я работаю с ними. Священник Мало-Плотницкой церкви Логишинско-го района Пинской области о. Александр Романушко работает с яартизанами Пинского соединения; настоятель Одрыжпнской церкви Ивановского района Пинской области о. Василий Копычко связан с Молотовской бригадой партизан Ппищины;   священник о.
ный ход     за партизан.
В селе яке Местковичах (10 клн. от Пинска) в Вербное Воскресенье 1944 года, когда к Богослужению собралось очень много молящихся, среди которых была и молодежь, нешщ устроили облаву на людей для отсылки в Германию на работы. К селу на автомобилях приехало большое количество гитлеровцев, которые вмиг окружили все седо и начали хватать трудоспособных и сажать в автомобили. Несчастным не было куда деваться. Некоторые спаслись тем, что попрятались в церкви. Девушек засадили на чердак церковный, а парни залезли по балкам иод крышу колокольни. Но таких было не иного. Остальные же должны были отправиться в немецкую каторгу.
Подобные случаи облав бывали и в других местах. Поэтому даже и в великие праздники православное население стало меньше и ре-
Александр Плешко го свопмп гт^т- же посещать Богослужения, ибо 'ювьямп работает с Пинской бри- боялось попасть в руки захват-
по одному плану и в один день, сожгли около   семидесяти   сел и
деревень Стробинского, Ленинско-
пгпвпслпвной святыни, оскврпняя.'го и Чучевичокого районов (к се-самое святое для души   каждого веро-востоку от города Лунинца).
пр^т? к'лавного человека.
П зто не единственный факт... Их омло множество, но всего зд(^'. описать Нельзя, Пишу же только о том. что мне лично известно подробно и о том. что я сам ли^'по видел.
^Тепез несколько дней я был на сем по:к-арпше. На месте, где стоял алтарь, я нашел в пепле части от святой Дарохранптельницьт, бр1>г;г:женную святую Дароносицу, чагтп от металлического переплёта гвлтого Евангелия и остатки от ''?"таллических запрестольных кт)ггта и иконы, а также и части
С 21 и 22 мая 1943 года к мо-
' Тогда Оыли четырнадцать
сожжены немцами православных .храмов, из них — шесть приходских и восемь приписных церквей. Тогда вместе со своими церквамп гибло и духовенство. Всех стариков, больных и детей немцы сгоняли в церкви, большие дома и гумна и жгли их та.м всех заживо. В то время погиб и мой кум священник 0. Иван .Тойко со своей семьей и внучатами в своей же церкви села Хворостово, где священствовал и я пять лет. Настоятель же Миле-внчской церкви .1енинского района священник о. Евсигний Кро-кос (глубокий старик) спасся тем, что его усадьба стояла на самом
их ^<'>евнях паоила тпевога- тютп ^^^регу реки, и он переполз реку и
"^^Л^'З" в прибрежных кустах около пяти дней, там
асдо.ли поголовного уничтожения всех сел и деревень нашего района, а посему они с детьми п вещами бежа.ти из своих домов за реку — в болото и леса. II хорошо сделали, ибо 25, 26 и 27 мая 1943 годи немцы брали поголовно все нагеленпе для отсылки в Германию на работы. Тогда через приемную комиссию прошло Гостав-шееся в своих домах) население сел Житновичи. Хойно, лг дрре-вриь Жпдче. Бо.дьтая Вулька, Мало я Ву.тька и др. Всех, кого захватывали немцы дома, тянули в комттгсню. выдавали направления и отправляли в лагери в Пинск.
Г этого времени никто почти не жил в своих домах, а немцы, как волки, большими отрядами Гибо очень боялись партизан) делали нападения на селения, захваты
пролежал его нашли
партизаны и перенесли на ближайший уцелевший хутор, где Крокос оправился и еще около года священствовал, не ' имея уже своей церквп. Так было в тех местах, куда немцы могли проникнуть сухим путем на самоходах пли подводах. В местах же болотистых и лесистых, куда фашисты боялись заглядывать, они действовали- самолетами и бомбежкой...
Начиная с августа 1943 года в наших краях гитлеровцы почти ежедневно совершали налеты на заречную часть Пинщины и гам ими были сбомбардированы села: Муравин, Калец, Пванчицы, Старые Кони, Погост-Заречный, Белое, Волчицы и др. деревни Мо-^'"1 рочанского района РовенскоЙ об-
вал попадавших ' под руку людей ^ « районный центр
и грабя все, что только находили у нашего населения, вплоть до женских деревенских нарядов.
Все, кто только был в силах, мстил и портил немцам все. а бо-лер отважные шли в партизанские отряды на борьбу с врагом. Число партизан увеличивалось с каждым днем.
Появилась партизанская литература: небольшие газетн, листовки, а главное сводки, в которых ежедневно печатались сведения и новости с фронта об успехах нашей доблестной Красной Армии/ Вся эта литература распространялась среди населения.
Многие, священники и диаконы деятельно помогали партизанам. Многие из них жестоко пострадали от немцев. В селе Дубновичах Логишинского района, Пинской области местный св|ященник о. |И[йхайл Воложин был убит вместе
^V седо совершить погребение умер-||§1г ]^ охранйв-1-1, , шйй переезд на железной дороге ;^Й8'огряда станции Парахонск) йбстрелял их и убил на месте. Т&-ШрЙ'^лл'^убитьга были немцами подоже-^^?!^;;;д|ддн^^ цереезда;' а на
^ЩйШ^^З^ДЬ 0. Вол^ положи-, ..ли /доску X выведенными калаку-ЩЩаями русскими буквами "ПОП ;^-.НАВДЫТА ПАРТТИЗАН^Ч ||;|Ш||^'^01м)ло того же времени погиб со Щйв^вейтсвоейтсемьей в селе СтарЬе р|0Сел6 (раньше Столинского уезда> шй'е Рокитинского  района Ро-
местечко Морочно.
Леса и болота у нас тогда были так густо заселены, что для бежавших от немцев под защиту партизан и для семейств партизанских появилась нужда в отправлении для них религиозных обрядов.
31 июля 1943 года мною было получено приглашение от командира партизан приехать для крошения младенцев, исповеди больных и раненых и отпевания умерших. Я тогда же поехал в село Се-меховичп, и в воскресенье (1-го августа) я служил в Семехович-ской церкви, стоящей в 3 километрах от главных партизанских лагерей. От моего дома туда считалось 21 километр. После Литургии я крестил ребят. Потом пошли на кладбище для отпевания похороненных без священника умер-
Ког-
гадой. Ныне о. Плешко состоит настоятелем .Тунинской церкви Лунинецкого района Пинской области. Говорили мне и о других священниках Барановпчской, Мин с кой и других областей, но я их лично не знал, а пото.му фамилий их памятт. мне не сохранила.
К концу сентября 1943 года в нашем округе партизанские отряды и силы' настолько увеличились и возрасли, что гитлеровцы должны были 24 сентября снять свои посты и заставы, охраняющие доступ к Пинску, в селах Месткови-чах. Черном и Морозовичах н увести их в Пинск.
9 октября, в день св. Иоанна Богослова (26 сентября ст. ст.) богослужения у меня в Хойнен-ском храме не было, т. к. наше село было окружено немцами еще с рассвета. Никого в селе немцы тогда не застали, кроме трех стариков и меня со старушкой моей матерью. Остальные были за рекой. Меня арестовали и повели к коменданту обер-лейтенанту. При нем сделали на мне обыск, он проверил мои документы и махнул рукой. Меня повели за село. Думая, что меня ведут на расстрел, я, проходя мимо своей церкви, опустился на колени, стал молиться. Сопровождавшие меня два немца отошли. После молитвы, встал я и осмотрелся кругом, никого около меня не было. Тогда я прошел за горой в свой дом, где сидела в слезах моя старушка-мать. Она уже не думала, Что я вернусь. Дома все было перерыто, был обыск. Много из вещей было взято. Скоро к нам в дом пришел один только старик-немец унтер-офицер и ломаным русским языком сказал мне, что был приказ меня расстрелять, но вели меня чехи, они доложили, что приказ исполнен, а посему я должен теперь спрятаться и не показываться немцам до их от'езда. Когда все уедут из нашего села, я должен совсем оставить свое село, иначе мне будет капут. Поблагодарил я его за совет, а когда он ушел, то стал с матерью на молитву и горячо поблагодарил Господа за спасение. На другой день начал я зарывать в ямы свое имущество. На второй же день Покрова Божней Матери я с остальной частью вещей перебрался на жительство в соседнюю мою деревню Стайки (в 2 километрах от Хой-на), куда немцы никогда не доходили, боясь большой гребли и болота. Там я прожил до 25 фе^ раля 1944 года, когда немцы заняли всю нашу местность передовой линией фронта, а нам пришлось бежать под защиту Красной Армии.
В день св. Великомученицы Параскевы в деревне Красове, около Пинска, был сельский церковный праздник. С утра прибыл туда местный, из села Месткович, священник о. Матфей Лешкевич с псаломщиком Г. Самуйдиком. У креста, на конце села, собрался
чиков-фашистов.
На наших 8е.млях немцы пользовались всеми способами и случаями для захвата рабочих в Германию, но очень многим удава-.юсь (несмотря на очень бдительную стражу) удирать из рук захватчиков н пз лагерей по дороге в лагери и даже из поездов, везших несчастных в Германию.
Между тем, как я упоминал уже выше, мои два сына Петр и Павел тоже давно уже работали с партизанами: сначала связными, а затем и разведчиками Кировского отряда Ровенского соединения. Старший мой сын Петр, бывший у меня псаломпщком, был по проискам местного старшины (бургомистра) забран в Пинск, на фанерную фабрику, но и там, среди рабочих, шло антинемецкое брожение — партизанская работа. Петр мой изредка бьшал у меня и исполнял особые задания партизанского командования. Сред ПИЙ же сын мой Павел, имея тогда от роду всего 15 лет, и числясь учеником Коммерческого училища, исполнял в Пинске такую ответственную работу, что был представлен за нее и получил Орден Боевого Красного Знамени. Таким образом, вся наша семья вела борьбу с немцами и, с Божьей помощью, все, шло хорошо.
Но вот, доносится ко мне слух, что старший сын мой Петр 18 ноября по дороге из Пинска ко мне был обстрелян и арестован полицией в деревне Красове. Я тотчас же, 14 ноября, под вечер, как только узнал о сем, рискуя многим, бросился в Пинск. Надо было спасать сына. Но жена моя, будучи как раз тогда в Пинске, узнала о сем, и раньше меня начала старания освободить сына. При помощи Божней, добрые люди помогли моему Петру. Он бежал из-под ареста. Когда я 15 ноября добрался в Пинск, то он был уже на свободе. Но я получил от партизанских связных предупреждение, что за нами всеми немцы следят, а посему мы все
вас совершенно, но все такн связь Ь шшскими партизанами у *нас не прекращалась.
Живя в деревне Стайки; а по-прежнему обслуживал два прихода: свой — Хойненский и соседний Невельский. Служил в Хойно аккуратно, куда .ходил в каждой службе, если не выезжал в другие церкви. В то же время мне приходилось, для исполнения религиозных треб, посещать все деревни и хутора сих двух приходов. Везде партизанские заставы (не нашего, -а других отрядов) меня свободно пропускали, везде меня встречали, как желанного и дорогого гостя. Партизана! всех сто-ящих~ъ нашей местности отрядов снабжали меня сводками, газетами и прочей литературой, откуда мы все имели сведения о военных действиях и победах нашей доблестной победительницы — Красной Армии и вти новости с жадной радостью поглощались местным населением.
За несколько дней до Нового 1944 года, я получил приглашение прибыть в лагерь к партизанам. На сумерках 31 декабря 1943 года с сопровождавшим меня средним сыном Павлом проехали последнюю заставу. К нам на встречу радостно выбежали наши ребята-партизаны, мои прихожане, среди которых был и старший сын мой Петр. Раньше зашел я в землянку разведчиков, к сво1га сынам, а там уже стояла убранная елка. Не успел я привести себя с дороги в порядок, как пришли звать меня в штаб. Здесь застал я всех командиров, приготовившихся к новогоднему митингу. Меня познакомили с программой сего митинга.
Затрубили сбор. На обширной поляне, наппотив землянки штаба, выходя из леса (из своих землянок), строились рядом поотрядно (командами и взводами) богатыри-партизаны. Сопловождавптй меня начальник пггаба, заметив, что я ищу кого-то глазами, понял меня без слов и указал мне на стоящих уже в рядах разведчиков, среди которых увидал я своих прихожан и своих Петра и Павла. Радостно   забилось мое
чельнив (декабря 24) или в-го января 'нов. ст. Вечерню служил а в Хойненской церкви. Когда же прибыл а домой в Стайки^ то ва-стал таН'-усеба^хонандираС нашего отряда, его помощников, начальника разведки, своих сынов, а.потом подошли ребята и из других отрядов.
И вот мы тогда, всего лишь в 2в километрах от немцев (в Пинске), своей дружной семьей отпраздновали нашу руссвоую кутью, по старинному русскому обычаю со всеми требованиями русской традиции, как ва столе, под скатертью коего положено было сено, напоминающее вифлеемские ясли, о русской вутьею о медом. Было тогда так радостно и весело. Надежда наполняла сердца.
После ужина уехал я в Хойно — надо было завтра, ца Рождество Христово В 6 часов утра (по местному обычаю) начинать Рождественскую Всенощную, а ва ней в 10 часов утра — и праздничную Литургию. Торжество, было полное. Пел полный хор моих певчих: все пз-за реки и болот сошлись на праздник. В 2 часа дня я был уже дома в Стайках, провел с домашними часа три, а в 5 часов вечера, тоже со средним моим сыном Павлом, я уже выехал опять в лесную церковку — в село Семехо-Ш1ЧИ — для праздничной Службы партизанам и их семьям.
Настал второй день Рождества Христова. В Семеховнчском храме чинно идет праздничная служба. Душа радуется, видя среди бо-1 Евангелие, Крест, Малые Сосуды гомодьцев не только местное насе- и   необходимые богослужебные
цы бушевали в наших селаг. 1г. той же стороне реки Стр^Емв » Ровенской области, на Увпаи»! скоро наступил^ полное осмб^^ дение от немецкого ига.
В неделю о Блудном Сыне (1ч П.) Богослужение в Хойне ппа! шло спокойно, а в неделю Мясопт. стнуго (20, П.) началось все » церкви нармально. Но вдруг щр! Малым Входом, все молящиеся пги . бежали И8 храла. То мадьяры по^! V ходили большим отрядом к наше, му селу. Хотя мадьяры и прищл» тогда В Хойно, но никому нпкак^ го вреда не сделали, даже к Цепв. вн близко-не подошли. Божественная Литургия была начата. Я в§ прерывал службы. Со мною остад! ся только один старик Макет» он и пел, он и прислуживал мне! Мадьяры тогда прошли прямо на мою священническую усадьбу на т. н., "Попову гору", сделали'от. да какие то наблюдения — и уш, ли обратно. Я же с дедушкой Мак. СИМОМ благополучно окончили Литургию. Это была моя последняя Литургия в моем Хойненском ура-м:е, ибо уже 25-г6 февраля, (в пятницу) я с детьми должен быд бежать от немцев.
Давно уже у нас в семье былд приготовлены (на всякий случай) каждому особые (по силе) дорож-ные мешки. Каждому было положено белье и самое необходимое. Мое белье разобра.1и в свои мешки дети. Моя же ноша была чисто священническая: в связке лежали легкое полное облачение, Малое
—со своим сыном псаломщиком в то рйа^^: в соседнее
^^^й^х.. —:г хорошо принят, получил много ли-
тературы из Москвы,* среди которой были листовки и из Московской Патриархии.
На другой день (2 августа) меня привезли на Невельские кладбища, где я отцевал и хоронил всех убитых и сожженных в нош» с 20 на 21 мая.
Снова общие могилы погибших... Снова рыдания и вопль мног...      '•■•'у ■
Кладбища Невельские ^^у^ тогда были заполнены • до предада, п а ведь они мною открыты и освяще-|Ш1|ёнскоЙ области >ой   знакомый ны_всего только в 1940^юду.
ших: и граждан и партизан.
да я кончил отпевание, меня при- народ, пришли певчие и начался везли в лагерь, где я был очень молебен. От креста по селу двинулся Крестный ход, переходя от
Ш®Шз|щенник о. Николай Цыжевич. ^ШШгаб^он при следующих обстоя-р'^/Д;; тельстаах. Его церковная усадьба ^1:;. ^яаxодилась нескодько^ поотдаль от >улщн,сёла, и-к ней веда особая ^ЙЩда*я»^ ^Однааоди ночью к ним в зашло несколько цартизаш '^Николай    .матушкой Ольгой,
В день правдника Преображения Господня в мое село Хойно прибыли немцы : с "большой силой и пригнали^ за собой все трудоспособное население из соседних двенадцати, селений для уборки с полей имения урожая. Гитлеровцы в касках вошли в церковь во вре-
дома к дому. Вдруг, из противоположного конца села раздался пулеметный и винтовочный огонь. Это там засела незаметно подошедшая из Пинска к Красову немецкая полиция и местные жители, служившие немцам^ Это они обстреляли идуншй по селу Крестный ход. Никто не мог ничего подобного предполагать. Началась страшная паника, все бросились в рассыпную... хоругви^ крест и иконы полетели из рук несущих
прямо на улицу. Результаты: псаломщик Г. Самуйлик ранен в ногу, а Несший за священником Святую Воду прислужник-мальчик — свертельно ранен в живот (к вечеру он скончался). ■
Так начался и окончился Пара-скёвьин День в Красове. Произведшие же нападение полицейские никакого ва это ваказавня не пен
должны, как можно скорее уйти из Пинска. Был организован наш побег. Не все вместе, а по одиночке, мы вышли из Пинска: раньше жена, потом сьш Петр с товарищем Васей, далее наша подвода, а последним шел я. На мосту через реку Пину тогда стоял, на наше счастье, не немец, а православный карпаторосс, он нас пропустил. На полпути от Пинска мы были встречены партизанами нашего Кировского отряда, ожидавшими нас. Среди них был и средний мой сын Павел. Мы благополучно добрались домой в деревню Стайки.
12 и 13 декабря 1943 года немцы предприняли в нашем округе генеральную облаву на партизан, стараясь охватить их в кольцо. Из Пинска через Местковичи и мои деревни Малую и Большую Бульки прошло более пятидесяти самоходов с гитлердвцами. Под'ехав к лесу, они рэссьшались цепью и пошли на запад. В то же время (с запада) от местечка Иваново (Яново) шли на восток мадьяры. Результаты- втой облавы были очень и очень (до см^пного) малы: партизашх оказались иеудо-вимы. Пострадало только местное мирное население лесных деревень и хуторов, подвергшееся грабежу немцев.
Во время сей облавы средний мой сын Павел;:быБший тогда в разведке под Пинскому три дня скрывался с двумя товарищами в лесной яме. Бог хранил их все*, вернулись они благополучно.
К концу 1943 года фронт все ближе и ближе подходил в нашим местам. Была слышна ^ канонада. Отступавшие ; немцы стали ванн-, мать окрестные ^ села вблизи Пинска. Первыми* пришли мадьяры, за ними> появились власовцы^ а ва ними и вемецкие части. Доступ к Пинску .был отрезан для
сердце.
Начался новогодний митинг. Произносились речи. Я был, как во сне. Мне в первый рааз приходилось видеть такое множество партизан — этих храбрых борцов за свободу и независимость нашей Великой Родины. Они плотными рядами занимали всю поляну и все были без оружия. Раньше асе я их видел только отдельными группами с полным снаряжением, готовых к бою. Над нами простиралось синее морозное небо с множеством серебристых звезд. Вокруг нас шумели высокие сосны и ели. А там, ва рядами партизан, светились тусклкгми огоньками окна многих землянок.
Но вот пришла очередь и мне сказать новогоднее слово этим самоотверженным сынам нашего дорогого Отечества. С волнением на-чЗчЛ я свою речь. В первый раз говорил я в таких обстоятельствах, перед такой аудиторией. Мне казалось, что стало тихо, тихо. В начале сказал я о том. что мы все братья, сыны одной Родины и одного Отечества, своей дружной семьей здесь мы собрались встретить новый — 1944-й год, соединены мы горячей любовью к взятому на себя великому делу — борьбы с лютым врагом-захватчиком. Недалеко тут за нами наши семьи: наши малыши, родители, старики, матери, жены, сестры, ожидающие от нас помощи и защиты. А там,' в городах, сидят и тоже встречают Новый Год наши враги, стремящиеся стереть нас с лица земли. Их машины по воздуху и по земле несут всем нам смерть и гибель всему русскому, нам родному, милому, дорогому. Но близок час нашего освобождения. Приведя далее примеры из истории о победах русского оружия над захватчиками-врагами, указал я на Св. Александра Невского, на Димитрия Донского и Преподобного Сергия, на Минина и Пожарского, ца Петра Великого — победителя под Полтавой, на Кутузова, который приехал в армию "бить французов". Кончил же указанием, что наступающий Новый Год ведет нас к победе. Новый год па-
ление и семьи партизан, но и этих храбрых борцов, а с ними и их командиров. Собрались даже и певчие (из хора сожженного немцами Невельского храма). Среди певчих вижу и партизан; управляет хором Невельский псаломщик Василий Климчук, читает мой сын Петр. Ищу другого своего среднего сына Павла. Мне после передали, что он на то время был назначен начальником караула на церковном погосте. Этим караульным отдают на хранение свое оружие все желающие помолиться в церкви партизаны. На особом участке церковного погоста стоят в козлах винтовки, лежат автоматы, гранаты, револьверы. В церковь никто с оружием не входит. Вокруг же села и на под'ездах к нему — особые заставы. Кончилась служба. Партизаны построились в ряды и с песнями ушли в свои землянки в лагерь. Праздничной толпой народ расходится по домам и в лес по своим убежищам. До вечера был я занят крещением ребят, а в 12 часов ночи — сплл уже у себя дома — в Стайках.
12-го января — у меня собралась вся моя семья: пришли из отряда и мои Петр и Павел, а 13-го днем были сняты все ваставы нашего отряда, который должен был уйти в бои с немцами на Украину. Об этом узнал я после, а тогда не знал я и мои домашние, что на долго прощаемся со своими Петром и Павлом и с их товарищами, и что не скоро встретимся мы. Да
книги, а в жестяной коробке от камилавки иаходи.1ись — Святой Антиминс, Крестильный прибор, Да-роносица, Воздухи и др. мелкие вещи (зведица, копие, лжипа, ковшик, кропило и т. п.).
На рассвете 25-го февраля 1944 года, — мы были разбужены стуком в окно: меня доброжелатели предупредили, что по главной дороге немцы уже обошли наше село — заняли дер. Жидче (в 7-ми километрах). Таким образом мы были в окружении. Не могу ныне вспомнить, что тогда творилось и моей семье: вскочили мы, дета а я, мигом оделись, котомки за плечи. Пошли на юг — за реку в болото в мою деревню Коморы, ^о мною шли младший сын Александр и две дочери Валентина и Ангелина. Жена же моя, страдавшая туберкулезом легких, лежала тогда уже несколько дней в кровати, она не могла бежать с нами. С нею оставалась моя старушгиь мать, так как и она страдая ногами, до.1Н}-на была остаться. Они обе остались в Стайках. !Мы же пошли в большую дорогу. Нас в м ,1тро нагнал около реки сосед с сацями, Я с детьми через час быд .ш вне опасности — в Коморах. Оттепель сделала свое — река местами уже пошла; Вежавшее за нами от немцев семейство командира польского   партизанского отряда
стает на полную^ погибель врагу^ Новый Год даст нам полное освобождение. \
Речь мою покрыло громкое "ура" — в честь вождей, воинов наших и партизан.
На другой день, 1-го января 1944 года, в Семеховичской церковке, в нескольких километрах от лагерей, много был отслужен новогодний молебен, соединенный с прошениями-о даровании победы русскому оружию. Церковь была полна партизан, их семейств и местных жителей. Пело несколько партизан и местных девиц под уп-г равлением моего свгаа Петра.
На второй день, 2-го января 1944 г. в воскресенье, я служил Божественную Лтургию в той же Семеховичской церкви. Крестил много ребят. Поминали 1^ повойников на домах. Пришел наш рождественский со-
и какая была встреча. Но об этом
— после. 14-го января утром, когда я собирался идти в Хойно служить праздничную (по старому стилю) Новогоднюю Службу, мне передали, что наш отряд ушел, а его место занял другой.
Новогодняя (14.1) и Крещенская (19.1.) служба прош.1н в Хойне спокойно, при большом стечении молящихся, ибо всем было известно, что немцы в Пинске сильно волновались и готовились к постыдному бегству...
Более месяца (до 25 февраля) до пятницы на масленой неделе, жили мы в Стайках. Работал тогда я с другими партизанами, получая от них сводки об успехах на фронте, и передавая их местному населению. ;
Но жить тогда нам стало тяжелее и неспокойнее: немцы и мадьяры все чаще и чаще делали нападения на деревни. Немецкие войска заняли все селения вокруг Пинска. Только 10 километров отделяло нас от врага.
22-го января, в субботу, когда я приготовлялся служить в Хойне Вечерню, началась воздушная бомбежка нашего села. Часть наг шего Хойно сгорела.^ Народ и—я должны нбыли «став&-село. Ш другой день, в воскресенье. Богослужения не было. С утра летали самолеты, но не бомбили.
24 и 25 днваря была воздушная бомбежка села Семеховичи и лагерей. '
30 января в Хойне службы тоже не была. Тревога увеличивалась. Вблизи нашего села появилась немецкая конница. Они под'езжа-яи очень близко к нам; 6^го"'фвв= раля (в неделю Мытаря и Фарисея) Литургию служил ^,Хойне, а 7-го получена нами радостная сводка — весть, что Ровно, Луцк, Острог и ^долбуново уже освобождены ч)т немцев. 10-го же февраля стало олыпгао, что в «^ке Ш
— (в 80 километрах от нас за рекой) стоит советский: гарнизон. Но вта весть была для нас, по сию сторону реки, преждевремен-на^ и|5о еще более поду]х>да ней-
(им. Ванды Василевской) чуть не утонуло в реке: кучер не знал хорошо дороги,. под лед пошли пара лошадей, сани и все вещи, спаслись только люди. Этот несчастный случай с семьей командира, спас моих мать и жену от зверств немцев. Так хотел Бог. Немцам сказано было, что это утонул я с детьми. Посему они не так придирались к оставшимся в Стайках моим жене и матери. Этому слуху поверили все в окружности, так что и в Пинске, и по соседним селам мои сослуживцы-священники служили по мне панихиды. Но Господь сохранил и нас в дороге, и моих в Стайках.
Когда немцы пришли в Сгайки, они сразу набросились на моих мать и жену. Старушку-мать мою они не били, но жену мою сильно истязали, требуя указать, где ее дети и муж. Но удачно пущенный слух про мою и детей гибель в реке сохранил от смерти и жену мою, и мать.
Между тем, в дер. Коморах я с детьми был не долго. Уже в Прощеное Воскресение мы бежали дальше на Украину, ибо немещсая конница несколько раз собиралась переправиться через реку 'в Коморы, но побоялась.
Мы же пришли в село Ненькови-чи, где уже на Другой день (в первый понедельник Великого Поста) с утра подвергдиоь вместе со всем селом восьмичасовой бомбежке не* мецких самолетов. Но Господь и здесь спас нас и сущих с нами. Мы «ще после первого налета (было их тогда шесть) успели вынести Святыни из Ненькевичской Церкви* С 10 часов утра до 6 часов вечера немцы бомбили несчастное село Неньковичи; Села не стадо, но Церковь сохранилась, хотя в нее особенно:: хотели попасть варвары. около Церкви; разорвалось тря большие бомбы, не считая малых, да не разорвался целый ящи»
зажигательных бомб.
(Окончание следует)
ШУСКЕЙСИНГ
Граждане, {делающие подписатьС11 на "Вестник", продолжить сво» лодписну или. купить советски! журналы, могут обращаться ■ гр-ну к. Кобецу, Р. О. Вох 95.
^т-.--..............
.......
Л-