5. ЧЕХОСЛОВАКИЯ*)
Газета "Дэйли ньюс'^ недавно писала: * Отгородившись от западной культуры железным занавесом и не 015ладая культз'рными традициями, красная Чехословакия окончательно пала, жизнь в ней вызывает возмущение в каждом американце". Чем же разгневали нью-йоркского журналиста чехо-словаки? Может быть, ему не нравятся автомобили "Татра*' или пильзенское пиво? Может быть, он считает, что Прага — уродливый город, что чехи неаккуратный народ, что словаки плохо поют? Может быть, он находит, что эта страна, разоренная гитлеровцами, не наладила* хозяйства, что чешские заводы работают х}-ке французских, что земля в Моравии менее возделана, чем в Калабрии? Нет, развязного журналиста возмущает другое, он не может примириться, что в самом сердце Европы с}тцествует страна, для которой Оклахома не идеал, которая живет по-своему, не считаясь с тем, что сказал на очередной пресс-конференции г. Трумэн.
Прага очень старый город: все здесь напоминает о длинной и бурной жизни: готические башни, фасады ренессанса, барочные статуи; это каменная летопись Европы, которой не перечеркнуть всем мудрецам Колумбийского университета. Не знаю, говорят, ли американским мальчикам, что они должны относиться с уважением к старшим: во не нью-йоркским выскочкам учить чехов. Пражский университет — один из древнейших. В ХШ веке, когда дикие звери (четвероногиееще рыскали иа берегах Гудсона и Потомака, гремела слава чешского города Кутна гора: там тогда работали шестьдесят тысяч рабочих — они добывали серебро и чеканили монеты. Пусть американский журна-.1ПСТ не обижается, но имя божества, которому он поклоняется, — доллара произошло от тех самых талеров, которые когда-то чекани-.ш в'Кутной горе.
В истории чешского и словацкого народов много черных страниц: войны, нашествия, чужестранное иго: австрияки методично онемечивали, мадьяры насаждали свою речь, свои нравы: исчезали не то.1ько основы независимости, но „порой и письменность. Только огромное упорство, патриотизм, трудолюбие и швейковская ирония, которая издавна была самозащитой чехов, позволили им сохранить свое лило, остаться островом в немецком море. Огромная империя Габсбургов умела и убивать и подкупать. Вместе с буржуазной цивилизацией пришли немецкие нравы, немецкая ку.дьтура, ненецкий язык. Одна'ко в творчестве чехов всегда сохранялись Особые черты, присущие только им; говоря это, я думаю о поэтах-романтиках, в превосходной живописи XIX века, о Сметане и Дворжаке, наконец о тех патриотах, которые, пробудив народ, подготовили возрождение самостоя-те.дьного государства.
Это государство,   однако, не стало самостоятельным. Конечно, чехи и словаки радовались, что могут по-своему судить и рядить; но тексты, выдаваемые' за оригинальные, слишком часто напоминали перевод.В 1925 году по пражскому Пргаикопу шел сноб с раскрытым зонтиком, а день   был пог-.жпй, солнечный.    Заметив- тдигление прохожих, сноб поясни-^: "В .Тон-лоне сейчас идет дождь" . Верхушка Чехословакии жила тогда от-рэжепной жизнью: одни смотрели на Лондон, другие — па Париж, третьи — на далекую Америку, Причуда человеках зонтиком была невинной:    люди,, управляющие страной, делали де.да'похуже: они порой превращали  молодую республику в рядового жандарма Антанты, они сажали в тюрьмы коммунистов и воспитывали молодежь в неприязни к братской России, они унижали, да и притесняли сло^ ваков. Военный атташе Франции, банкир из Сити, американец ио^ лусенатор-полуком5гавояжер чувствовали себя в Праге, как дома. Легко понять, почему они теперь сердятся — нет  больше былых привилегий, нет н сноба с зонтиком —чехословаки сами дг'лагот
Фейхтвангера, Веркора, Карло Л е- терялся и не отступил. Выручила
вн, Шевалье, Амаду,   Вюрмсера, помощь нашей страны. Выручили
многих других западных авторов, также большое упорство и боль-
Следовательно, дело не в том. что шоё трудолюбие,.присущие людям
новая Чехословакия отгораживается от западной культуры. Нью-йоркского журналиста злит другое: новая Чехословакия не живет по указке Запада, у нее свои вкусы, свои идеи, свои мнения, ее писатели пишут, а не переписывают; огромный интерес к советской культуре здесь не подавляется по-лщейскими запретами, замалчиванием   печати, организованным
Чехосдовакнй. Конечно, не все трудносдц позади; но, вспоуипая Прагу 1948 года, я обрадовался, увидев Нарядных девушек, посетителей в "каварнах", булочные с хлебцами разных форм, на которые здешние пекари мастера, где никто больше^ не вспоминает про хлебные карточки.
Я был в ;Хустке: в прекрасном поместье помещается школа для
бойкотом, как то практикуется в рабочей молодежи. Скоро эти юно-
Западной Европе.
Я спросил двух чешских девушек ,0 чем они спорят. Оказалось, о "Кружплихе" — хороший ли человек Листопад или нехороший Нет ни одного интересного советского романа, который не был бы переведен. Афиши советских фильмов. В газетах статьи о срветской музыке. На вечере девочка читает стихи Лермонтова по-русски — теперь во всех школах преподают среди других предметов русский язык.
Я бывал в Чехословакии до войны, люди и тогда жадно расспрашивали о Советском Союзе. Недавно в Праге открылась выставка, посвященная Маяковскому; ряд фотографий показывает поэта в Праге. Его здесь знали и любили; в одном из своих очерков он рассказывает о своем вечере в Праге — публика не могла попасть в большой зал Впноградского народного дома. Теперь издали его стихи и поэмы в замечательных переводах Аауфера. Маяковский оживил, расширил п чешскую поэзию.
Культурная жизнь сегодняшней
ши и девушки станут студентами педагогаческого института. Сегодня они учатся, завтра будут учить. Растет новая интеллигенция; для нее путь к сопиализму ие случайное открытие, ие обяза-те.1ьный маршрут, навязанный извне, а нечто г.дубоко органичное — путь жизни * каждого гочопга, калсдой девушки. Я долго беседовал с этой молодежью. Какие они веселые, как дове])Яют жизни! Такого смеха, таких песен, таких радостных слов я не слышал в сытой, богатой, полтораста лет не воевавшей Швейцарии. Я как-то разговорился с однп.м пражским адвокатом, которого нельзя причислить к сторонникам нового ое-жима: действительно, он многое критиковал. Потом я спросил его: "Кто :ке по вашему за?..'' Не задумываясь, он ответил: "Молодые. Люди моего круга невольно смотрят назад. Но вот моя дочка уже не согласна со мной. У молодых ведь ничего не отобрали, а дали им много — перспективу"... В Хусгке я встретил девушку,
которая очень хорошо говорила по-русски. Она хочет стать учитель-Чехословакии напоминает бурный 1ницей русского языка. Она дала горный поток. Новые зрители во-1 мне адрес своих родителей в Табо-рвались в залы театров. Книга ] ре. Вскоре я попал в этот город, стала предметом, первой необходп-', Табор — один из самых старых и. мости. В Праге на ка:кдом шагу [' мо;кет быть, самый славный город
Чехословакии; это дитя народной револ19Ции, он основан гус1ггами.
книжные магазины, в них много народу, п обязательно несколько
человек у витрины рассматривают: На первый взгляд он кажется му-новинкп. Культура книжного дела зеем, коллекцией древностей, мё^ высока; много превосходных ху- стом, облюбованным туристами, до:кественных изданий, цветные ^ заштатным городом, где живут от-репродукцпи действительно пере- ] ставные чиновники, педантические дают краски оригинала;   обыкно- мечтатели,   аккуратные чудаки.
венная дешевая книга хорошо выглядит, четкая печать, обложка
Действительно, все это имеется в Таборе. Но я пошел по адресу, ко-
сделана со вкусом. Тиражи очень; торый дала мне девушка в Хустке, " и увидел хорошую школу, веселых
детей, учительниц, приподнятых тем, что знание стало хлебом этого народа. Я видел   в   Таборе не
большие, причем кпигп не залеживаются. Я видел автобус-библиотеку — он обслуживает окраины Праги. Есть еще новшесто:
читальни во дворах. Пражские, только портреты неистового Жиж-дворы — это тайники — двор, из кп и темные подземелья, я разго-него проход во второй, в третий. | варивал со студентами, побывал на В этих дворах — и жилые дома, | совещании педагогов, увидел рабо-и лавчонки, и мастерские сапож-; чих, гордых своим трудом.
погоду.
, ; ; Напрасно нью-борский журналист уверяет, будто Чехословакия отгородилась ;*'жедезным занаве^ сом" от западной культуры; на самом деле, Чехословакия отгородилась от западных хищников и диверсантов. ' Зато в Праге можно увидеть ученых и пзсатей За-\ падной Европы. Ежегодно в Мари-^ ансЕих Лазвях происходят международные кинофестпва^1и. "Устраиваются ^ выставки; пражане, например, знакомы с.лослевоен-искусство»-Франции. Выхо-' дит много переводных книг.' В витринах ^л^видел романы Арагона, ' _Ко1дувла^ Фаста, ТоМаса^ Мадна, Уринсона, ^ Зерегс, Одднштона,
♦) См. "Вестник от 5 августа.'
ников или портных, и пивнушки: в одной из них бравый солдат Швейк отводил душу. Во дворах люди встречаются] беседуют, спорят. Когда Прага была захвачена гитлеровцами, в глубине дворов люди издевались над зазоевате-лями, рассказывали Анекдоты, сочиняли песни, подбодряли друг друга. Эти дворы видели все, но теперь они увидели нечто невиданное: сапожник сидит и читает "Мои университеты".
Я сейчас пишу не о литературе — это только беглые путевые 'заметки. Все же мне хочется упомянуть о Незвале. Рано умерли его сверстники — Гора, Галас. Говорят, что поэты — это зубры, вымирающая порода; может быть, это и не так: настоящие поэты всегда были исключением, стихи не изготовляются на конвейере. О Незвале можно сказать одно — это. настоящий поэт. Незвал в расцвете сил; недавно он выпустил сборник лирических стихов, написал поэму о Сталине.
Я видел в театре комедию Незвала, поставленную большим мастером Бурьяном. Я помню театр Бурьяна в давние времена, его удачи и неудачи — шумную молодость поколения. Бурьян много испытал, узнал оккупацию, сопротивление, фашистский концлагерь. Он не постарел душой: постановка, которую я видел, изумляет моло-достью^-все в ней кажется неожиданным^
Поскольку я заговорил об ис-. кусстве, я не могу обойти молчанием фильмы Трнки; он снимает ие актеров, а куклы. Есть у него фильмы трогательные — "Соловей" (по сказке Андерсона), есть веселые -— пародия на ковбойские фильмы ^'Цветок прерии", все они необычайно поэтичны: Музыка Трояна связана с ритмом картин." ,
Почему я могу говорить о фильмах^ о поэзии? Да потому, что страна окрепла; людям стало легче жить. Были большие трудности: годы, фашистской оккупации я дез-^ организовали хозяйство страны; не во-время пришла ' засуха; Нью-Йорк ие ^довольствовался газетными^ статейками, он слал в Чехословакию шпионов И: диверсантов: вучка людей, потерявших былые привилегии, распространяла тревожные ел ухиу обыватели прятали г продукты, * поддав?ишсь~ч панике, прислушивались к"^ любой вздорной выдумке. Народ, однако, ие рас-
Словакия была отсталым краем; там можно было увидеть много чудесных цветистых вышивок и много простого темного горя. Ночью в долине Вага я увидел яркие огни — строят гидроцент-рйль; этот свет в глухой долине показался мне глазами новой Сло^ вакии. Можно сказать, что все осталось попрежнему: так же старые пастухи, "бачи", гонят в горы овец, так же нежны и зелены лут11, так :ге печально звензгг прекрасные песни, , так °жс сгарый гончар Костка из комка глины делает ослепительный кувшин Все это правда, и правда то, что Словакию не узнать. Я мог бы сослаться на* цифры: двадцать три новых завода в небольшой стране. Дело, однако, не только в индустриализации — изменился ду-И1евный строй людей. Союз чешского промышленника со словацкой крестьянкой был воистину неравным браком. Словаки тогда видели чехов-капиталистов, Чехов-чиновников; теперь словаки узнали и полюбили другую Чехию
тружеников. Впервые можно выписать слово "Чехословакия", не сгавя подозрительного тире между его частялга.
Я побывал в сельском кооперативе — в селе Житавце возле Нит-ры. Труд стал легче, крестьяне берут книги в биб.1И0теке, ребята учатся е средней школе. Словаки — талантливый народ, горячий, скажу,—- вдохновенный. Край, казалось, забытый, проснулся. Кт& знает, не станет ли большттл человеком этот крестьянин из Житавце? Не прогремит ли на всю страну имя белобрысого мальчугана, который старательно выбодит каракули?
Есть в Словакии город Турчан-скпД Спетый Мартин. Я его описал двадцать -лет назад: "К>»айпие националисты' устроили себе "столицу" в Турчанском Светом Мартине. Название длинное, но жите^ лей в ''столице" всего пять тысяч. Среди огсфодов, где бродят гуси, высится каменный дом^ "Славянской матицы".. Сидят в нем блю-
1»
стптели -национальной культуры •которые шатаются отгородить слОт вацкие головы от чешских идей. Пастухи их ученых" трудов не читают, а братиславские журналисты над вимн посмеиваются: эти навеки: распрощались: с? огородами и гусями — они предпочитают американские бары Братиславы. Главные рыцари из "Матицы" со^
крушевно: взывают: "Как быстро несется жизнь: Как быстро меняются ндеиГ'... Тургенев для них совремеввнв, Ч^хов модернист, а ЕсениВ|г:0 существовании кото^ рого они случайно узнали, — ка-тас1р1офа; Шокруг каменного дома солидно гбгочут гуси, старосветский соз длится'*. Я снова  побывал в Турчанскои: Светом Мартине и не узвал бтого города. Он очевь вырос, там, где были огороды, тег перь бо^и>шие дома,   недавно пустили огромный сталелитейный завод.   Но перемену лучше всего об'яснит наименование этого завода: по просьбе рабочих он называется "заводом имени Сталина". А рабочие читают стихи Маяковского. Пострадала ли от всех перемен   "национальная культура"? Нет, я попал на праздник, пе.'!п стовацкие песни, танцовали словацкие танцы. Конечно, в головы людей проникли новые идеи, не "чешские", а те, которыми теперь  живет  вся Чехословакия: идеи братства, солидарности, социальной спра ведлпвосту.
Возле старинной крепости Братиславы устроили зеленый театр. Я там выступал: рассказывал о движении сторонников мира. Я волновался: слишком сильным было напря:крние многих тысяч людей. Внизу под крепостью — Дунай, а там недалеко до австрийской границы... Чехословакия — иерелний край того мира, который отстаивает мир; она граничит с Баварией, где стоят американские войска. Я получил письмо от механика Пояра, он пишет: "Что за негодяи люди, которые хотят воевать! Да если человек любит только кладбище, пусть и живет иа кладбище, а не' отравляет мир своим трупным зловонием. Мы, рабочие Шкоды, не хотим допустить., чтобы такие личности прГлЧинили зло порядочкы.м людям. У меня двоюродная сестра в Америке, ее муж гам работает уже двадцать шесть лет. а когда по-л)'чаю от них письма, мне стшю-вигся темно на душе. Лучше бы она вернулась к себе на родину, нашелся бы для нее кусочек хлеба^ а то она живет в проклятом лабиринте, п они все время ^юят-ся, как бы ке оказаться под мостом. Теперь она больна и пишет, что нет дет г, чтобы лечиться. Право же, лучше дома умереть. Вот она, А>.!ерика, с их блггосо-стоянием! Есть доллары — хорошо, нет — умирай, точка. Мы в Чехословакии, по;калуй> собрали бы вскладчиву денег, чтобы нанять очень хорошего . доктора с именем, пусть он лечит исихолатов Уолл-стрита. Миллионеры сии, а несчастЕые люди, им хочется украсть у всех людей и кусок хлеба, и родину, и день божий. Нет, мы, рабочие Шкоды-, этого не допустим. Мы знаем, что г-усские стоят за мщр, и мы с русскими, и с русскими все действительно порядочные люди. Так что войны нельзя допустить, это понятно. Говорю от имени рабочих машиностроительных заводов Шкода".
Могут сказать: чересчур наивно. Не думаю. Это мысли простого человека, его негодование, его надежды. Войну легко начать, когда люди равнодушны, когда нет у них приввзаниости к жизни, когда им нечего защищать. Ветер уносит перекатп-пол1>, с лесом ему не справиться. Чехословакия знает, зачем она живет, эта новая жизнь далась ей нелегко, нелегко ату навую_жизнь у'нее отобрать. Мюнхен не повторится: Чехословакия теперь не жетон в руке продувшегося игрока, а сильное государство, за спииой которого много крепких и верных друзей.
На снимке ^ бойцы северокорейскойй армии штурмуют в Южной Корее высоту, на которой укрепились солдаты американской интервенче:кой армии.
МАКСИМ ТАНК
Лауреат Сталинской премии белорусский поэт.
Пол Витебском, Бобруйском, Могилевом...
АНГЛИЙСКИЙ УЧЕНЫЙ ОСУЖДАЕТ АТОМНУЮ БОМБУ Эдлейд, Австралии, 7 августа. -—
Прибывший сюда вчера крупней^ шпй аиг.тийский атомный у^юннй профессор М^'Олифант заявил вчера, что ''применение атомной бомбы является подлым и грязным методом убийства людей".
РОЗЬЮК.
Разыскиваю родного брата Ай-дрея Босака^ Прошу тебя, дорогой брат, отозваться. Также пропп лиц, знающих 'его^^ написать по а^есу: Д. Зоявк
188 Когап^а 81:. Т^ёз^, Копун, ^пе.
Одноврекённо извещаю всвх моих друзей «о знакомых о смерти моего света" Василия Восака, убитого 25'и19ня в Киркланд Лэйке на 23 году жизни. Похороны состоялись в субботу 29 июля в г. Торонто.     ' р' / ' \
ИльЯ'Босак.    Руан, Кве.
дям доброй воли. В стране социализма иных нет. •
Я ви:ку, как свою многомиллионную подпись ставит под утпм Воззванием весь мой родной белорусский народ — рабочие, чей самоотверженный труд возродил из руин наши фабрики и заводы, колхозники, внош. собирающие обильный урожай, на нивах, еще недавно выж:кенных войн:)й, рыбаки, вернувшиеся на берега Моло-дечненских озер. Они говорит свое решительное — нет! — войне.
Белорусе ПО.МНИТ, как горели гигантские пирамиды из убитых и полуживых в лагерях смерти Оза-рнчп и Тростянец. На обгоревших солдатских котелках он читал написанные в предсмертный час имена погибших — па русоком, украинском, белорусском, польском, чешском, словацком языках. Белорусе помнит, ^гго враги разрушили все его города, адзгра-били все его колхозы и совхозы, заводы и фабрики. Целые районы были выжжены дотла.
Что знают о войне амерпкан^ цы? Где были они, когда в полесских болотах вставали партп-^аны, когда у степ Сталинграда решались судьбы всех народов мира?
Говорят, яики плохо знают историю. Говорят, а.мериканскпе авантюристы охотно забывают прошлое. Белсрусс мог бы помочь их "усталой памяти".
Еще и сегодня на наших полях ржавеет лом вражеской техники,, валяются пробитые каски фашистских преяепдентов па мпровое господство. Сотни тысяч партизан
— невиданная армпя — днем и ночью громили врага. Мы вспоминаем об этом, когда ставим свою подпись под Воззванием мира. Мы гозорим и о пятом сга,1Пнстком ударе^ нанесенном оккулантам на нашей белорусской земле в^ пгоне-июле 1944 года.
Краспая Армпя наголову разбила немецкие войска под Витебском, Бобруйском, Могилевом,
— говорил наш-великий вождь,^---^
Воззвание мира адресовано лго- стое небо застлал черный дым по-
жарищ, чтобы хлебные зерна, брошенные в землю, были вытоптаны танками, чтобы мирные сны детей снова нарушил злобный вой вражьих стервятников.
Мир победит войну, ибо фронт мира возглавляет великий Советский Союз и на знаменах всех пародов, которые борются за мир, написано великое и родное имя — Сталин.
51ы приветствуем мирного
солнца восход Пусть же знают противники
мира, что их Не затмить наше солнце
туманом свои Тот, кто к друлсбе стремится, — нашу дружбу найдет, Тот, кто к правде стремится. — нашу правду найдет, Тот, кто к песне стромитст, — нашу песню найдет, Но посеявший ветер — бу1,ю
пожнет!
ДЖОН ЭЛИН
почти ВСЕ ПАССАЖИРЫ ПОЕЗДА ПОДПИСАЛИ ПЕТИЦИЮ
Виннипег. — Континентальный I ннмать у меня петицию, ттрпказал поезд Сиеиар, вышедший из То- {ему возвра гить ее мне. Ему пра-ронто, прогрохотал мимо мрачных! шлось это сделать   перед липол
всех пассажиров. Пассажиры его порядко-м освистали. Он обратился к пассажирам, чтобы те вычерк-
и завершила свой уДар окружением 30 немецких дивизий под Минском. В результате этого удара наши войска; а) полностью освободили Белорусскую советскую республику; б) вышли на Вислу и освободили значительную часть' союзной нам-^Польши; в) вышли на Неман и освободили , большую часть Литовской советской республики; г) форсировали Неман и подошли к границам Германии". За мир голосуют победители. ^ Под Витебском, Бобруйском, Могилевом, в 31инске — там, где в гигантских котлах были ^перемолоты вражеские * дивизии^ в цехах заводов, на сельских пдощадяху на строительных площадках но^ вых зданий ^собираются люди вокруг столов с текстом V Воззвания. Я видел, как подходили к этим столам, рабочие,; хлеборобы^-тракт тористы — вчерашние партизаны, пехотинцы, артиллеристы^ ^летчики, танкнсть!; как. ставили свою, подпись женщины — матери воинов ;и^юноши<
даты; У; них оыли натруженные руки созидателей. У них были муже-ственшде ' лица л бойцов,г?-^ ших побеждать.
шахтерских домов СудЙури, мимо бараков лесорубов Онтарио и катится дальше меаду скалистых холмов,, озер, пересекает реки. Я СИЖ7 в дневном вагоне и наблюдаю за пассажирами. .1юбопытио, что они думают, когда прочитывают кричащие заголовки о Корее. Одни заголовок кричит, что Т|1у-мэн требует больше миллиардов для войны; объявление иа всю страницу призывает молодежь вступать в армию и обещает "славное будущее для всех, кто наденет военную форму"; следующий заголовок вопит, что "красные орды'' сталкивают американских "суперменов"' в море. Один из пассажиров, видно, очень озабочен; пассажиры ие беседуют, едут молча. Может быть они удивляются, почему Сен-Лоран послал военные суда и самолеты в Корею или почему канадское правите.'ь-ство так охотно во всем поддакивает Трумэну. А может быть они думают зачем американцы вообще пошли в Ео]^ю.
Мне пришло на мысль нельзя ли что-|[ибудь сделать в этом поезде в пользу кампании за мир. Ведь распространять Идею о мире можно не только на фабрике, на углу^улиц, в школе или на митинге — |боротБСя~^аг "мир нужно везде, независимо от того как пе-лика Или мала группа людей, с кото^>ыми встречаешься. И вот здесь на поезде, в одном дневном и нескольких туристских вагон;1Х, собрались люден совершенно различного сорта, различных профессий, убеждений и образа жизни.
Итак, я пошел от одного к другому и говорил с людьми. Каждый подписал петицию за исключенн-ез1^ служащей лиммиграциопного ведомства, которая' сказалат-что не .чнает как~ досмотрит на это -ее м^-ж; также: >не подписались несколько вахо^ившихся. на поезде офицеров., '
На этом поезде я собрал 80 подписей.-Я ясно увидел^ что это не; просто 60 иодписей. Это -5— .80 человек, которые г .V хотят жить и которые хотят счтобы;и другие лю-? ди жили. Эти люди, вместе с миллионами других канадцев выражают желание жить в мире и это желание не сможет уничтожить ни-
нз'ли свои иодипси и начал обыкновенную "антикраснуго" песню. Никто из пассажиров' не пожелал вычеркнуть свою подпись. Этот чп-новник впоследстзип хотел арестовать меня в Виннипеге, но не сумел, так как он не имел на это права, я ничего противозаконного ие делал.
Все пассажиры и слу:кащяе поезда были очень дружественны. Слз'жащие поезда говорили о предстоящей забастовке и легко вплели связь своей борьбы с борьОо! в защиту мира, ибо "те же круга, которые борются против повышения зарплаты желез под орожнпкаа. проводят пропаганду за войн^".
На пути следоваЬия поезда, когда мы ост{^иовились на 10 минут в Напина, я встретил индейца. Он был неграмотный, но когда я еау об'яснил в чем дело, он поставил свой крестик на петицшг и сказал: "Цочему они не дают больше денег на *школы ?"
Одна из женщин, подписавшая петицию, сказала: ''В последне! войне я потеряла двух сыновей', Другая сказала: "Только крупные акулы   наживаются   на войне.
педа
и — завтрашние сол- какая ложь, его не запрет на замов были натруженные ру- никакой "закон ^яямкя». '
Веё! Е81а1»----
ЬО. 7163-^ЛШ. 1233 Го8ррк1Г<по-русски 681 ШошК'^^.'(близ'Бэтерст)'
Пусть, помняд,об этом' все те, кто' сейчас на глазах у; всего чел<ь-вечества тянет свои окровавленные пуки убийц и- народной Кс»-рее! Не будет йо-йхнему, не "выйдет! _ _ ^      _'^ _ .
Мир победит войну, ибо нет силы большей,'чем сила'народная. И нет такого народа на земле, который желал бы войны. Люди доброй воли не донуЪтжг,^^бы чи-
никакой "закон "замка
-В последнем^ туристском вагоне я^ нарвался на гшмиграционного чиновника; он*сидел в группе офицеров. Он блестнул передо мной офглщальньш 'значком, -выхватил у меня иетицию'и угрожал арестовать меня.'Я обратился к кондуктору, но тот ниче^-О' нё{ сумел' сделать, д. На. следующей станции-я позвал / полицейского -из ^^провинци« альной ПОЛИЦИИ; Оншосыотрел^'что почти все пассажиры подписали петицию и^ видя ,что иммйграцион-^ №1Й чиновник не ^ имеет нрава' от-^
челбвёкгтщдписывая цию, сказал: "Почему амерпканпя не оставят корейский народ в покое?" Ветеран прошлой войны сказал: "Они запретили употребление ядовитых газов, почему не ьа-претить употребление ато.мно1| бомбы?" Один из портеров, подписывая петицию, заявил* "Корейцы бьют американцев потому что онн не хотят, чтобы с ними так обращались, ^ак обращаются с неграми в С. Штатах".
Когда я сошел с поезда в Вин-випеге,' я встретил группу-кадетов воздушного "флота из Британско! Колумбии. Я начал с ними беседу и все онн подписали петпдпю р указанием своих чинов (все он были в чине младших команду ров). Они не только подписали петицию сами, но взяли у меня несколько свободных бланков пет"* ции, чтобы собрать подписи свою товарищей.."Мы, летчики, быть в относительной безопасно^ стн на наших самолетах, ; в» случае войны, наши сестры, брачъя, наши родители погпонн от .атомных бой^б',' — сказал один из них. о
Для меня эта поездка в нипег была очень ннтересвю. ^бедилсй, что пЪдписн на петпцпм можно собирать везде, где т<-'\ есть люди.' Я надеюсь собрать ещ много-подписей в пути пока в« вращусь. в .Торонто. « Т^^Д^ю дился, что- несмотря на беМ^^
пропагавду, .тюдп знают правд. Опи_5наюттй:о_хочет_и кто тянет
войне;